Любовь к городу невозможно выразить вербально. Ты вроде пытаешься объяснить,  за что ты  его любишь, но все самое важное, внутреннее и сокровенное все равно остается за кадром. Вне слов. На уровне эмоций. И ты беспомощно размахиваешь руками, набираешь воздух, думаешь, как облечь абстрактную категорию в  мысли, — но у тебя не получается.

Когда приходишь в старый ташкентский дворик, в котором уже давно стерта  грань между национальным и обычным  общечеловеческим, — замираешь. Тут время  идет гораздо медленнее, чем   на шумных улицах мегаполиса. Тут  тихо,  не смотря  на  звуки  магистрали. Этот Ташкент  не  покажут гостям столицы,  потому что это  внутреннее, не рассчитанное на посторонние глаза,  душевное. Смотрите на  величественные  памятники архитектуры, на широкие проспекты и  роскошные  новоделы,  — а  здесь  место для родных…

Для тех,  кто способен остановиться и вдруг увидеть, как  старенькие родители заботливо  укрыли сломанный телевизор покрывалом, —  не  выбрасывать же его…Стены без ремонта   напомнят,  как  молодой  папа  украшал их  настенной росписью много лет назад.  И саманную стенку с плющом, которая  мужественно стоит, каждый раз  со страхом переживая  подземные толчки.

И порой за тысячу километров  вдруг резко кольнет в сердце и тебе  ничего не надо, кроме как позвонить домой.  Ты слышишь родной голос, видишь картинку – как твои  родные улыбаются в трубку, а солнце гладит их по старым рукам.

Как аммашки (тети) сидят  за столом и  рассказывают  истории, сто раз слышанные,  но каждый раз все равно  новые,  потому что  имеют свойство обрастать    все большим количеством подробностей. Видишь курицу,  разглядывающую  тщательно подметенную землю дворика,  видишь кошку, меланхолично лежащую  под деревом.

И  ты готов отдать все яства мира, за ачик-чучук и лепешку, лежащие на старой клеенке.